- Значит, не ждут нас. Это хорошо! - Абиль Нусупбаев заложил за губу щепотку табака, и пятеро воинов вышли в голубой предрассветный туман.

Уверенной, осторожной походкой бывалого степного охотника двигался впереди группы Абиль, смуглолицый, широкоплечий казах из Каракунуза, бесстрашный и рассудительный вожак панфиловских снайперов. В день наступления Гвардейцев на Холм пятёрка под командой Абиля занимала свой рубеж. Ещё задолго до боя снайперы осваивали местность, запоминали каждый кустик и бугорок, выбирали удобные места для засад. Под покровом глухих ночей бесшумно работали они лопатами, сооружая под самым носом гитлеровцев укрытия, охотничьи скрадки, неприметные для врага. Сегодня всё это должно было пригодиться.

Медленно наступал рассвет. Из чёрных гряд освободившейся от снега земли пробивалась робкая травка; тёплый ветерок лёгкими волнами, словно поднятыми взмахами вёсел, мягко обдавал лица. Была весна. Орудийный раскат взорвал короткое затишье. Огненный ураган загудел, загулял по встревоженным лесам и полям. С зловещим гулом пронеслись через головы снайперов огненные хвосты залпов Гвардейских миномётов. Под прикрытием артиллерии Гвардейцы пошли в разведку.

На поле, за которым зорко следили снайперы, произошло заметное только наметанному глазу оживление. Зверь выдал себя. Абиль обнаружил гнездо станкового пулемёта. В оптическом приборе винтовки чётко обозначилась амбразура. Снайпер расчётливо выпустил две пули. Гитлеровец выскочил в ход сообщения, но третья пуля уложила его.

Поднятые огнём гитлеровцы выдали присутствие второго пулемёта, замаскированного ветками кустарника. Это логово взял на себя снайпер киргиз Токтогул Шабеков. Фашист, пытаясь обнаружить снайпера, выполз из укрытия, и здесь настигла его пуля Токтогула.

Неистовый огонь пулемётов и автоматов обрушился на рубеж, занятый снайперами. Надо было переждать. Пусть затихнет огневой шквал. В этот миг пуля ударила в каску Абиля и обожгла висок.

- Эге-е... Это не пулемёт, не шальная. Бьёт гитлеровский снайпер!

Превозмогая боль, Нусупбаев по лазу перебрался в новое укрепление. Встревоженный опасностью, угрожавшей командиру, узбек Мамадали Мадаминов по второму выстрелу нащупал в ветвистых складках многолетней сосны вражеского наблюдателя-снайпера. Подняться выше Мамадали не мог. Он не мог сделать даже лишнего движения, но, выручая Абиля, рискуя выдать свою засаду, отполз в сторону и с первого выстрела снял фашиста с сосны.

Шёл упорный поединок пяти советских снайперов с вражеской пулемётно-снайперской группой, за спиной которой готовились к контратаке автоматчики. Стойко обороняли советскую землю пятеро Гвардейцев, верных завету своего героя-генерала: "Рази фашистов, пока бьётся в тебе благородное сердце!"

Панфиловские слова помнили и Абиль Нусупбаев - казах из Каракунуза, и Тулеугалий Абдыбеков - бригадир хлопкового совхоза "Пахта-Арал", и киргиз Токтогул Шабеков - с берегов сказочного Иссык-Куля, и узбек-кузнец Мамадали Мадаминов, и молодой снайпер - весёлый русский парень Валентин Худяков. В огне непрерывных схваток пуще всего хранили они солдатскую, верную дружбу.

Бой разгорался. Тулеугалий Абдыбеков видел, как, скошенлый очередью автомата, упал командир наших пехотинцев. Гитлеровские автоматчики уже собирались захватить полевую сумку советского офицера.

- Не выйдет! - зло бросил снайпер, и загремели его ровные выстрелы.

Одного за другим девять гитлеровцев уложил Тулеугалий в этой схватке, а потом, извиваясь, как лисица, пополз за сумкой командира. Четверо друзей огнём винтовок прикрывали вылазку Абдыбекова. Полевую сумку и два пулемёта уже вынес с поля боя Тулеугалий. Теперь он полз за телом командира. Цель была уже близка, когда пуля врага обожгла грудь снайпера. Сочилась кровь, учащенно билось горячее сердце воина. Тулеугалий нащупал в кармане партийный билет, полученный на фронте, и голубой конверт; в конверте - письмо жены Нусупкуль из родного аула. Двигаться он уже не мог.

- Э-о-эй! - раздался его зовущий на помощь голос. Под разрывами вражеских мин и снарядов на помощь другу полз Валентин Худяков. Тулеугалий был спасён.

Гвардейцы поработали хорошо. Гитлеровские снайперы, пулемётчики и офицеры ложились под их меткими пулями, как лопухи, скошенные литовкой. В захваченных у врага траншеях расположились друзья на короткий отдых. Абиль, перевязав рану, читал товарищам только что принесённое на огневой рубеж письмо из далекого Узун-Агача. Это было письмо от Джамбула. Столетний акын обращался к сыну-фронтовику:

"...В час испытаний герой переходит вброд буйный поток в сапогах, говорит пословица, сын мой. Мне известны те трудности, которые преодолеваете вы. Но может ли герой достигнуть цели, не изведав трудности? Он вынужден спать на снегу, на льду, проводить дни и ночи в бессоннице и впроголодь. Для него рукава служат подушкой, полы шинели - постелью, он вступает в смертный бой с врагом, шагает по колено в его поганой крови. Я, когда подумаю об этом, вспоминаю вас, славные мои.

Передай славным нашим батырам-джигитам привет от седовласого Джамбула. Слава вам, дети мои, вы верно служите Родине, я доволен вами. Настоящий герой покажет себя в эти дни. Душа рвётся к вам, но удерживает старость. Эх, годы, годы! А мне ли сидеть дома? Подобно батырам, с пикой наперевес, со щитом и кольчугой и я совершал бы ратные подвиги. Вот о чём я хотел сказать. Я с вами. Желаю от души скорой победы и счастливой встречи в родном ауле. Твой отец Джамбул".

...Мягкое, тёплое утро. По-весеннему светит солнце над бескрайними русскими лесами, над опалёнными полями, изрытыми снарядами, над обугленными развалинами деревень и тихими озёрами. По-весеннему шумят израненные сосны. На зелёной опушке могучий дуб разметал свои вековые крылья. Под дубом - заботливо убранный холм с пятиконечной звездой на древке. В это утро на могилу своего любимого командира Андрея Солдатова пришли после боя Абиль Нусупбаев и его друзья. Могила героя под Княжьим клином у города Холма стала традиционным местом сбора панфиловцев. Здесь сегодня с новой силой звучали слова кровной клятвы славных воинов:

- Дорогой наш командир, наш родной русский товарищ, - говорил Мамадали Мадаминов, подняв над головой боевую винтовку. - Мы поклялись до последнего дыхания, до последнего патрона биться за великую советскую Родину, за святую дружбу и братство русских и узбеков, грузин и украинцев, казахов и киргизов. Мы пришли сказать тебе: за месяцы кровавых боёв под Холмом казах Тулеугалий Абдыбеков, узбек Мамадали Мадаминов, киргиз Токтогул Шабеков, русский Валентин Худяков и казах Абиль Нусупбаев убили 598 фашистов. Пока сердце смелого джигита бьётся в нашей груди, мы не опустим рук. Мы добьём последнего врага на нашей, советской земле!

Залп пяти винтовок скрепил боевую клятву отважных снайперов.

(Из сборника "Великой Родины сыны". Москва, издательство "Правда", 1958 год)